[Ivry]

Дежурный:  iezekiil
Сказка гондорская

Книгочеи всего мира одинаковы. Они поклоняются изобретателям алфавита, миро их чернила. Даже если они владеют только одной книгой, то перечитывают ее бесконечно, найдя в ней источник мудрости и утешения. Книгочей, даже трижды великий воин и спаситель мира, раскрыв книгу, пропадает для семьи и друзей. Он бродит в лабиринтах своих фантазий, желая заблудиться и остаться там навечно.
За окном в солнечном свете поет фонтан, на зеленой траве дети в восхищении внимают рассказам Марриадока Отважного и Пиппина Князя Полуросликов, а под сводами Книгохранилища вновь звучат имена нуменорских королей.
В первые дни пребывания в Минас-Тирите Сэму еще удавалось вытащить Фродо на прогулку. Так велел Гэндальф и об этом просил Государь Элессар. Да и сам Фродо желал изучить гондорскую столицу, дабы описать подробно в
своих правдивых записях. Четверка хоббитов начала изучать
улицы, примыкающие к дому, в котором их поселили,но тут Эовин подарила Мерри пони. Фарамир немедленно выписал из Рохана пони для Пиппина. Сэм не хотел предавать память Билла, а Фродо предпочитал ходить пешком. Поначалу он в охотку карабкался по лестницам, перебираясь с одного уровня на другой. Но некоторые лестницы после осады оказались разрушенными, а другие иногда заводили в тупик. Друзья решили обзавестись картой города. Фарамир любезно откликнулся на просьбу Бэггинса-младшего и отвел хоббитов в Хранилище книг. Главный архивариус оказался высоким, энергичным мужем преклонных лет. Не смотря на наличие палки, передвигался весьма быстро, держался прямо и, как позже уверял Сэм, видел сквозь стены. Как прочие гондорцы являлся обладателем весьма пышной шевелюры, едва тронутой сединой. Хоббитов это удивляло, ведь Верзилы в окрестностях Хоббитона начинали лысеть в весьма юном возрасте.
С Фарамиром архивариус вел себя почтительно. Немного помявшись, выдал карту города, датированную позапрошлым столетьем. Но Фродо она уже не интересовала. Хоббит, как зачарованный, брел вдоль длинных стеллажей, на которых возлежали увесистые фолианты. Зная хозяина, Сэм понял, что с прогулками на свежем воздухе покончено. Так оно и оказалось. Архивариуса явно не радовало присутствие посторонних в его безмолвном и пыльном королевстве, но Фарамир настаивал и ученый муж смирился. Он выдал копии с поздних нуменорских хроник и Фродо погрузился в их изучение. Некоторые, особенно поразившие его отрывки он зачитывал вслух.

Услышав о том, как Саурон обошелся с Белым Древом Нуменора, Сэм с воплем:
- Вот ведь вражина, везде гадит! – С силой хватанул кулаком по конторке. Массивная чернильница опрокинулась на бок и, набирая скорость, слетела с наклонной столешницы. Врезалась хоббиту в лодыжку и помчалась дальше по роскошному ковру, отмечая свой путь дорожкой из засохших чернил. Садовник охнул и осел на пол.
Архивариус возник словно неоткуда, воинственно размахивая посохом .
- Я предупреждал! Шуметь, а согласно поправке от 3017 года, и курить в библиотеке запрещено! – Зычно рявкнул он, с подозрением оглядывая хоббитов. Фродо прижал к груди серебряную указку – подарок Фарамира. Сэм, скорчившийсь на полу, спрятал руки за спину. Но тут архивариус углядел опрокинутую чернильницу:
- И вам не стыдно? Господин Наместник оказал вам такое доверие, пустив сюда. Я потратил на вас свое драгоценное время, а вы пытаетесь испортить уникальные произведениями искусства. Гномье литье Второй Эпохи, таких чернильниц осталось всего две на все Средиземье. Одна в Осгилиате погребена под развалинами, а другую вы гоняете по полу словно мяч для игры. Стыдитесь! - Гневался хранитель истории.
- Она сама, - подал голос Сэм, потирая опухшую лодыжку.
- И ковер сам испачкался. Работа нуменорских ткачей, чудом уцелел, что бы какие-то недомерки… Вон! – Неожиданно заорал потомок нуменорцев. И радостно добавил:
- Отныне вам путь себе заказан. Даже заступничество Торонгиля не поможет.
- Пора сматывать удочки, хозяин, как бы палкой по шее не огрести, - прошептал Сэм, опасливо косясь на разошедшегося старика. Хоббиты , торопливо поклонившись, выбежали вон.


***

Лужайка перед фонтаном уже обезлюдела. Мерри и Пин, верно, покончили на сегодня со своими байками. Их юные поклонники разошлись, и только засохшее дерево поникло над чашей фонтана. Сэм примостился меж корней, опершись спиной о белый ствол. Сидеть было очень уютно, почти как дома в любимом кресле, продавленным еще прадедушкой.
Стражи на ступенях Цитадели в нерешительности переглянулись. Чужакам было запрещено прикасаться к Белому Древу, но все знали, кто такие невысоклики. Тем более - эти двое. Фродо, не ведая о сомнениях Стражей, примостился рядом с Сэмом и заглянул в воду. Бильбо, в отличии от многих сородичей, тоже любит текущую воду, недаром его "мечтательная скамейка" с видом на водопад.
- Эх, сюда бы госпожу Галадриэль с ее кувшином, может, увидели бы вы вашего дядюшку, – высказал Сэм вслух тайные чаяния Фродо. Бэггинс-младший совсем не удивился. Сэм и раньше хорошо знал своего хозяина, а после совместного страшного пути в Мордор понимал почти без слов.
- Я бы хотел на старика своего посмотреть, а больше всего - на Рози… Такая красавица, вечно вокруг нее ухажеры увивались. Даже из Бри к ней подкатывал один хлыщ! Даже толком не попрощались перед нашим уходом из Шира. Вдруг она обиделась и теперь знать меня не захочет?! Время идет, а Шир не становится ближе. Когда же нас Арагорн, то бишь король Элессар, домой отпустит! – Оседлал своего любимого конька садовник.
- Я верю в Рози, она тебя дождется, - попытался успокоить друга Фродо, доставая носовые платки. Теперь их у него было в избытке, всех цветов и размеров – гондорские девы надарили Мерри и Пину, которые поделились с кузеном.
- Положа руку на сердце, разве не приятно быть близким другом короля?
- Приятно, кто же спорит. Только занят он все время делами государственной важности. Небось, это посложнее, чем в засаде у тракта лежать. И кто же теперь наш Шир охраняет? Серый отряд весь тут, а Шир без присмотра остался! Ох, пора нам домой, мастер Фродо. Пока до Бэг-Энда не доберусь, сердце не на месте будет.
- Вот Гэндальф вернется, упросим его молвить за нас слово королю Элессару, - попытался утешить друга Фродо, прикладывая мокрый компресс на пострадавшую ногу Сэма. Садовник хмыкнул в ответ:
- Гэндальф! Опять где-то шляется по своей привычке. А мы тут сохни, как гондорское Белое Древо!
- Кто тут всуе упоминает самого могущественного мага Средиземья! – Прогремел над их головами мощный голос. Сэм пригнулся, решив было, что архивариус совсем рехнулся и побежал мстить за надругание над святынями. Но Фродо ухмыльнулся и поднялся с колен.
- Не гневись на нас, сильнейший из сильнейших, белейший из белейших!
- Уговорили, не буду, - покладисто согласился Гэндальф, наклоняясь, что бы обнять Фродо.
Сэм, еще не привыкший к новому облику мага, простодушно заметил:
- Ты расстался со своей любимой сизой шляпой, Гэндальф?
- Нет, как можно. Из нее выбили пыль, накопившуюся за время моего пребывания в Средиземье, теперь она как новенькая, - отозвался маг. Сэм уставился на шляпу, гадая неужто она из волшебного Заморья? Садовник привык, что рядом с Гэндальфом самые обыденные вещи порой проявляли удивительные свойства и обрастали невероятными историями. Вдруг Митрандир радостно вскрикнул и ловко выхватил из нагрудного кармана Сэма писчее перо.
- Эй, откуда оно у тебя?
- Это мое любимое перо! Меня его потеря сильно огорчила.
- Я его книгохранилище с пола подобрал, - ответил Сэм, немного досадуя, что у трофея так быстро нашелся законный владелец.
- Так вот где я его обронил!
- Ты уверен, что перо именно твое? – Забросил пробный шар хоббит, все еще надеясь, что Гэндальф обознался.
- Несомненно. Вот моя метка, - Гэндальф показал выжженную руну на деревянной ручке.
- Сами знаете, личных вещей у меня немного: плащ, котомка, посох и шляпа, как верно заметил Сэмвайс. Перо же досталось мне по случаю. Как и карта Траина и много прочих мелочей. (Вроде меча из оркского схрона, отметил про себя Сэм.) Во время первого заседания Белого Совета нужно было подписать некоторые важные документы, а нечем! У Радагаста имущества еще меньше, чем у меня. У него давно в карманах ветер гуляет - мыши там дыры прогрызли. Саруман даже в шутку предположил, что наш коричневый брат так и не выучил местные руны. Гнусные домыслы и ничего более! Хотя, надо признать, Радагаст не сильно проникся местной культурой. Животный мир его больше впечатлил. Шутки да прибаутки, а башневладелец даже не пожалал выручит из затруднения своих собратьев! Келеборн, тоже скряга порядочная, все же понял, что без наших подписей дело с места не сдвинется и одолжил перо. Гномы потом этим пером заинтересовались, сказали, не поверите, оно мифрильное! Тегилбор на синдарине, такими в Эрегионе пользовались мастера каллиграфии.
- Келеборн у тебя его обратно не попросил? – С невинным видом спросил Фродо.
- Забыл. После Совета мы увлеклись разговорами о славном боевом прошлом Владыки Лориэна, и как-то так получилось, что перо осталось у меня… И нечего ухмыляться! - Маг строго посмотрел на развеселившихся хоббитов.
- Дорогой Гэндальф, я не удивлен! Все знают о твоей способности убалтывать собеседника до такого состоянии, что он готов откупиться от тебя чем угодно. – Фродо растянул рот до ушей и маг с радостью отметил, как заблестели глаза Хранителя и на щеках заиграли ямочки. Ради такого Фродо маг был готов часами рассказывать байки.
- Это называется даром убеждения! Очень полезное качество, возьми на заметку, Сэмвайс. – Посоветовал садовнику посланец Запада.
- Окаянный Саруман тоже умел соловьем разливаться, - заметил Сэм.
- Сладкоречие - один из его талантов, но и оно его не спасло.
Митрандиру очень не хотелось гасить улыбку на лице Фродо, и заводить серьезные разговоры. Поэтому маг решил повернуть течение беседы в другое русло. Он принялся было растачать комплименты полуросликам и превозносить собственную проницательность. Высокий и чистый звук серебряных труб, прервал монолог мага.
Гэндальф глянул через плечо и стремительно поднялся на ноги. С его одежд словно слетела дорожная пыль, и они заблистали как снежные вершины под солнцем.
- Наконец-то нашлась работа и для маленького садовника из Шира, - сказал он загадочно.
Сэм пробормотал, что от работы он никогда не отлынивал. Хоббит встал, придерживаясь за сухой ствол, и восхищенно вытаращился на Арагорна, входившего во главе торжественная процессия на фонтанную площадь. Элессар был облачен в строгие черные одежды стража Цитадели и серая лента перевивала его лоб.
Но не алмаз на челе короля поразил хоббита, а саженец в руках Арагорна. Полурослик посмотрел на знамя, трепетавшее в небесной синеве. Обернулся на дерево за своей спиной.
- Какой красивый, - прошептал Сэм и заплакал.

Процессия остановилась напротив смущенных хоббитов, которые вновь оказались в центре внимания. Фродо увидел взволнованных кузенов, серьезного Леголаса и невозмутимого Гимли. Множество других лиц – знакомых и незнакомых. Неужели, они все знали заранее, и только он чуть не пропустил такое важное событие, увлекшись чтением старинных хроник?
Перекрывая гомон толпы, вновь пропели трубы. Народ притих, почтительно внимая Государю, который обратился к ошарашенному Сэму:
- Поможешь ли ты мне, Сэммиус Гэмджи, ухаживать за сеянцем Нимлота? Ты опытный садовник, а твои руки благословлены самой Галадриэль.
Сэм только кивнул, потеряв дар речи от изумления.
Пока выкапывали засохшее Древо, Сэм украдкой разглядывал свои руки - широкие, мозолистые, с обломанными ногтями.
- Она же мне только шкатулку подарила, - бормотал он.
- Но раз Светлая Владычица сказала, что в шкатулке земля, благословенная ею на плодородие, значит, верила в тебя,- отозвался Гэндальф.
- Покажи-ка нам всем, как должно обращаться с лопатой и граблями.
- Тоже мне наука... каждый сможет...это ж не меч, - бубнил Сэм, норовя спрятаться за спину Мерри.
Но король Элессар мягко и тепло попросил:
- За дело, Сэммвайс. Я шел к этому дню почти пять десятков лет.

Сэм, стараясь, не думать о том, сколько народа стоит у него за спиной, подошел к яме, оставшейся от засохшего дерева. Взял лопату, деловито начал изучать принесенный саженец. Осмотрев его и так и эдак, садовник присыпал яму, полил туда фонтанной водички. Подождал пока почва жадно поглотит влагу и осторожно, будто купая ребенка, опустил саженец в землю. Убедившись, что корням свободно, начал бережно их засыпать, пальцами разминая каждый земляной комочек.
И вот уже потомок Галатилиона, высотой едва повыше Сэма, радостно расправил свои узкие листочки, темно-зеленые с одной стороны и серебристые с другой.
Народ одобрительно зашумел, дети захлопали в ладоши. Пин с Мерри пустились в пляс, увлекая в хоровод даже суровых стражей Цитадели. Возможно, впервые за историю Минас-Тирита те покинули свой пост. Но король не порицал их. Радостным было его лицо, озаренное светом Северной Звезды. Услышав слова Элессара:
- Недолго теперь ждать мне лучшего дня в моей жизни, - Сэм удивился. Разве еще не исполнились все чаяния наследника Исилдура? Но задать вопрос не решился. Арагорн же обратился к нему с улыбкой:
- Отчего ты не танцуешь, дорогой садовник?
Пришлось Сэму рассказать причину. Элессар внимательно выслушал и, даже не прикоснулся к лодыжке, лишь повел рукой, и боль прошла, опухоль спала.
- Ну, ты силен, Арагорн! Обошелся даже без ацелас! - Восхитился Сэм. Арагорн ласково потрепал хоббита по макушке. Гэмджи упер руки в боки, притопнул, танцором он был не из последних… И уперся взглядом в согбенную фигуру на ступенях Цитадели. Всегда бодрого архивариуса, казалось, пригнуло к земле. Он стоял, тяжело опираясь на посох, недобро взирал на царившее в Фонтанном дворе веселье.
- Ишь ворон, высматривает! - Хоббит махнул рукой, указывая.
Старик посмотрел прямо в глаза королю, вызывающе усмехнулся. Арагорн нахмурился, вглядываясь, но старик уже скрылся за тяжелыми дверьми.
- Видел, какой злобный старикан?
- Нет, Сэм, он вовсе не злой. И вовсе не такой уж старец. Выгнал он вас, потому как сильно привязан к своим бумагам, библиотека его прибежище. Его дом и крепость... А тут появились вы, такие живые, непосредственные. Помешали ему в его скорби.
- Он оплакивает старого Наместника? – Уточнил Сэм, который знал о Денеторе только из рассказов Пиппина и представлял отца Боромира похожим как раз на архивариуса.
- И не один. Видишь ли, милый Гэмджи, Денетор переоценил свои силы, но не его вина, что он оказался слабее Саурона. Наш Враг обманул и сломил многих великих воинов древности. Я видел его лишь несколько мгновений и ужаснулся. Но рядом со мной был Гэндальф и наше Братство, хоть и изрядно поредевшее. И леди Ундомиэль… А Денетор был с Врагом один на один.

Арагорн немного помолчал, отдавая дань памяти Наместнику.
- Сегодня такой радостный день, Сэмвайс. Я потом расскажу тебе про юного и храброго оруженосца. Который, но в отличии от тебя, Сэм, не последовавший за своим господином до конца. Долго он искал себе оправдания в своих книгах. Оттого и не может поверить, что пророчества сбываются.

Мне только кажется или я раньше лучше писала, чем сегодня? Вот этот рассказ был придуман, когда я ребенком в слинге карабкалась по лестницам Хайфы. Ноги стерла ужасно. И спина болела.

@темы: Вытрезвитель

Comments

Мне фик нравится. Очень интересный архивариус, хотелось бы узнать побольше. Герои настолько канонные, насколько возможно, что весьма и весьма радует. Качественные мелочи, вроде пера Гэндальфа. 10 из 10.

[Ivry]

Джамини, Спасибо! Мелочт помогают нам проникнуться атмосферой. Каноничность героев считают за комплемент - именного это я и добивалась.

[Гость]

Прекрасно. Такая награда для Сэма.

очепять

В четвёртой строчке с конца опечатались

Который, но в отличии от тебя, Сэм, не последовавший за своим господином до конца.

[Ivry]

Спасибо, Гость.

[iezekiil]

Ivry, не могу оценить, лучше вы стали писать или хуже – но тексты вычитываете с тех пор гораздо качественнее))) Правда, наверное, это единственная претензия.
Самым любопытным в тексте показался архивариус. Во многом на нем текст и держится: сначала его появление проявляет почти детскую (я помню, у вас с этим словом сложные отношения)) непосредственность в характере Сэма, а в финале – великодушие Арагорна. Он (Арагорн то есть) способен понять и принять тех, кто не радуется его появлению в Гондоре (ну, собственно, мы в нем и не сомневались). Арагорн и Денетору сочувствует, понимая, что мог бы оказаться на его месте. И в то же время слова Арагорна об архивариусе категоричны: не был верен до конца и расплачивается за это всю жизнь. При этом раскаяния от него никто не ожидает, к нему можно лишь проявить милосердие – и это тоже канонично (финал вообще хорош в этом смысле). Кстати, вот такие второстепенные фигуры, как этот вздорный архивариус, могут потом зажить своей жизнью в фандоме: они вызывают желание спасти их души.
И да, все-таки слова Арагорна Сэму, что архивариус не совсем старик – это явно разговор взрослого с ребенком, отчего кажется, что Сэм здесь немножко утрирован.
Слезы Сэма, когда он видит саженец - эта способность увидеть красоту святыни, непосредственное переживание красоты и святости – то, что стоило показать. Как и будничность самого процесса посадки: эти моменты, по-моему, удачно сочетаются.
Гэндальф канонично кавайный))).
Вообще кавая могло быть многовато на мой вкус, но архивариус доблестно спасает положение.

[Ivry]

iezekiil, С упоением прочитала рецензию.

Архивариус мне самой интересен, но с тех пор он не появляется в глюках , а жаль.

И да, все-таки слова Арагорна Сэму, что архивариус не совсем старик –

- ну так и Денетор не старик по меркам потомков нуменорцев, он всего лишь на год старше Арагорна. Чтол сломило Денетора мы знаем. А вот что архивариуса? Он и помладше своего господина лет на двадцать... Не знаю еще, что там с ним приключилось. Честно говоря, я вообще про этого героя забыла. Сэма обожаю и утрировать его образ не желала, но Сэм в книге не показан великим интеллектуалом, хотя и мудр житеской мудростью. Но именно эта его житейкая хватка и3 несомненно, великая преданность Фродо, спасла Средиземье. Но с Сэмом ни всегда можно разговаривать как с переполненным эльфийской мудростью Фродо. Арагорн уж это точно понимает. К тому же, рядом с Арагорном Сэм очень молод.

Слезы Сэма, когда он видит саженец - эта способность увидеть красоту святыни, непосредственное переживание красоты и святости – то, что стоило показать.

Сэм он такой. Не стесняется плакать от любви.

Вообще кавая могло быть многовато на мой вкус, но архивариус доблестно спасает положение.

Я и кавай?! Странно.

[iezekiil]

Ivry, ну, может, я каваем что-то не то называю)))

[Ivry]

iezekiil, Так уточните.

[iezekiil]

Ivry, когда все хорошо-хорошо, все всех любят, у всех все получается и так все время. Я такое люблю, на самом деле)))

[Ivry]

iezekiil, Так бывает. Честно-честно. Даже у Профессора.

[iezekiil]

Ivry, я знаю